Кумиротворчество как суицид

[marina_herriott]

Originally posted by yakov_krotov at Кумиротворчество как суицид

Чудовища в человеческом облике кажутся отличительной чертой ХХ века. На первом месте, безусловно, Ленин, в сравнении с которым даже Гитлер – приятный человек. По соотношению загубленных жизней с населением подвластных земель лидирует Пол Пот. Сталин – вялый подражатель Ленина, и одна из величайших трагедий, что Ленин остаётся в тени Сталина. Когда Сталина считают больше злодеем, чем Ленина, это проявление глубокого нежелания осознать масштаб зла, сохранить добрые отношения со злом.

Впрочем, страшнее Ленина то, что он – серийный маньяк в обоих смыслах. Правда, не все маньяки из этой серии пользуются дурной репутацией, многие – национальные герои. Но Пилсудский, Бен-Гурион, Бандера и прочие железные люди, – всё тот же тип мономана, для которого цель оправдывает средства.

Только вот эти мономаны – порождения не ХХ века, а XIX-го. «Мы все глядим в Наполеоны», – и, если глядящий с восторгом на Наполеона человек рождает сына, этот сын становится Лениным. Конечно, не всё так прямолинейно, как полагал Платон, придававший большое значение тому, какие образы созерцают новобрачные, пути идей прихотливее сперматозоидовых, но в целом именно культ героев, вера в сильного человека, первопроходца, покорителя и т.п. – источник, из которого вышел, отряхиваясь, Владимир Ильич

и, главное, его тень и опора – культ личности.

Господство большевиков было таким основательным выпадением из истории, что сегодня в России можно наблюдать этот культ героя, который в абсолютном большинстве других стран, хоть Востока, хоть Запада, увял начисто. Это вера в то, что в политике нельзя без вождя. Это постоянное вылепливание вождей из самого неподходящего материала (нормальный-то человек не даст из себя лепить вождя). Это, что самое печальное, постоянное оглядывание собственной жизни с точки зрения героизма (и, соответственно, оплёвывание конкурентов – хорошо, коли я герой, а если другой герой, то он лицемер и тоталитарный лидер).

Герой – не только политическая фигура. Герой – это великий творец, это первооткрыватель, Моисей-Ньютон-Коперник. Сколько людей уехали из России, чтобы стать первыми (больше только спилось в России от горя, что не становятся первыми). Никто первым не стал! И не потому, что обманывались, а потому что в нормальных странах то ли нет первых, то ли все – первые. А как же иначе, если «свобода, равенство и братство»?

Равенство не есть уравниловка именно благодаря свободе, потому что свобода делает первенство очень динамичным явлением. Сегодня ты в чём-то первый, а завтра другой. Сейчас правая нога у меня впереди, через секунду левая, – чем тут гордиться? Равенство подразумевает единство, а где культ вождя, культ Первого, там не единство, а разъединение. Одну ногу отрезали, подбросили в воздух и поклоняются ей. Чего радуетесь, у себя же отрезали!

Возьмём позитивные примеры из такой узкой сферы как религия. В России развился культ отца Александра Меня. Есть и культы безличностей в церковных одеяниях, но неинтересно обсуждать ничтожества, которые в случае отъезда на Запад не поднялись бы выше оператора метлы и скребка. Отец Александр Мень подумывал об эмиграции, но остался. Многие его друзья-прихожане уехали, чтобы свершить на Западе великие дела вроде воссоединения иудаизма и христианства. Никто ничего не сделал! В лучшем случае, стали заурядными приходскими священниками – что, между прочим, очень и очень неплохо. В худшем спились. А что же Мень? Преодолев сопротивление среды, стал великим? Да нет же! Весь его пафос, вся его проповедь были о том, что не нужно, глупо и вредно быть великим. Великому жить некогда, а верующему – есть когда.

Конечно, на Западе тоже есть культ Меня, но очень-очень маленький, из тех, что на английском ехидно именуют «parochial» – от греческого «парикия», «приход». По-русски бы сказали, «сектантство». Большинство западных людей, кто знает о Мене, ценят его, читают, переводят, но не впадают в крайности кумиротворения.

Пример с другой стороны – митрополит Антоний Блум. Всё его очарование в том, что создавшийся вокруг него круг не относился к нему как к вождю. Англичане! Потребность в кумиротворении они удовлетворяют игрой в монархию. А так – да будь ты хоть трижды Блум и дважды Мень, ты хорош тем, что ты равен всем и все равны тебе. Равны, не одинаковы – напомним тем, кто загубил собственный творческий дар, предаваясь творению кумиров. Ну, гений. Ну, святой. Очень приятно, хау ду ю ду. В России же из Блума сделали такого же кумира, как из Меня (не говоря уж, повторимся, о сотнях омерзительных кумиров из совершенно никчемных персонажей).

«Церковь», «спасение» есть прежде всего спасение от кумиров. Если у современного мира какие-то библейские основы, то они в этом – не сотвори себе кумира. Если есть какое-то извращение этих основ, то в идее «не сотвори себе кумира из сволочи, сотвори себе кумира из достойного человека». Даже из Бога нельзя делать кумира – Его можно лишь любить. Так ведь любимым нельзя манипулировать, а кумиром вполне, а манипулировать так сладко, так сладко… Пока ты не обнаруживаешь, что самая ничтожная марионетка бесконечно свободнее самого великого кукловода.